28 июля 1914 года началась война только меж Австро-Венгрией и Сербией. И до конца июля ещё были шансы, что данный кризис остается рядовой войной. Но этими шансами не смогли либо, точнее, не захотели пользоваться. 1 августа Германия объявила войну РФ. Точно с этого момента можно начинать отсчёт Первой мировой. 3 августа Германия объявила войну Франции и Бельгии, а к 6-му в неё оказались вовлечены все «главные игроки» Европы.
Вопреки логике
Войны тогда так либо по другому вожделели все. И здесь таится основная особенность Первой мировой. Как пишут в учебниках, любая страна, вступившая в войну, преследовала некоторые цели. Мол, Германии нужен был передел заокеанских колоний, сначала всего британских. Во Франции издавна желали о возврате Эльзаса и Лотарингии, утраченных в ходе Франко-прусской войны 1870–1871 годов, и о реванше за тот проигрыш. Целью РФ как минимум с конца XVI века было желание установить контроль над проливами Босфор и Дарданеллы, а также построить «крест над святой Софией в Константинополе».
Но ход войны показал, что стороны действуют строго вопреки не то что своим интересам, но и логике, и здравому смыслу. По идее, Франции, лелеявшей мечты о возврате собственных провинций, надлежало нападать. Но она обороняется. И обороняется не сказать чтоб очень уж неплохо. Уже в сентябре 1914-го Франция оказалась в шаге от краха — немцы не дошли до Парижа всего 40 км. У Германии нет в Европе территориальных претензий ни к кому. Но по факту точно Германия является нападающей стороной.
У российского Генштаба в приоритете планирование операций против Берлина и Вены. О вторжении в Турцию и десанте под Стамбул речи проводятся, но так вяло, что самый большой военно-морской теоретик, а после и основатель военно-морских сил Югославии контр-адмирал Александр Бубнов произнесет: «Мы вступили в прошлую войну со всех точек зрения — политической, публичной, военной и морской — совершенно неподготовленными к завладению проливами, то есть к решению той нашей главной государственной задачи, от которой, как само течение военных действий показало, зависели финал войны и следующее существование нашего Отечества». Зато британцы, которым в проливах делать вроде как и нечего, с февраля 1915-го по январь 1916-го проводят масштабнейшую Дарданелльскую операцию, стоившую им больше 300 тыс. жизней. Единственным её результатом стало вступление Болгарии в войну на стороне Германии, то есть укрепление и без того неслабого противника.
Война за цивилизацию?
Ожидаемо, что при таких раскладах собственных целей не достигнул никто. Допустим, с побеждёнными и так всё ясно — Немецкая, Австро-Венгерская и Османская империи отдали приказ длительно жить. Россию исключили из числа фаворитов, да так хорошо, что бывшие союзники ещё в ходе войны затеяли её разделение и раздел меж собой.
Франция могла торжествовать победу, так как официально собственных целей всё-таки достигнула. Истина, не дешевый ценой. Население возвращённых ей Эльзаса и Лотарингии в 1919 году составляло 1,7 миллиона человек. А общие человеческие утраты французов в войне — практически 1,4 миллиона. И оттого главнокомандующий войсками Антанты, маршал Франции Фердинанд Фош на правах «головного фаворита» во время Парижской мирной конференции 1919–1920 годов предложил обтекаемую формулировку. По его инициативе для всех, кто вел войну на стороне Антанты, была учреждена «Медаль Победы» с лозунгом «Величавая война за цивилизацию».
Термин, заметим, неоднозначный. В Старом Риме юридическое понятие «цивилизация» означало процесс принуждения отдельных народов к миру и к невоенному состоянию, прямо до запрета на ношение орудия, — вспомните противопоставление понятий «военный» и «цивильный». Точно, по условиям Версальского мира 1919-го Германию как головного затейщика конфликта «цивилизовали» по самые гланды, запретив иметь военно-воздушные силы, танки, бронированные машины, тяжёлую артиллерию и подводные лодки. Что не воспрепядствовало германцам 20 лет спустя отправиться на 2-ой заход и добиться даже больше впечатляющих фурроров. А, стало быть, эта «цивилизация» оказалась глупой.
Может быть, под «цивилизацией» имелось в виду понятие, которое в словарях разъясняют так: «Термин имеет нормативное значение, связанное со сдерживанием насилия, понижением злости, прогрессом и просвещением»? Но и здесь «цивилизация» потерпела полный крах.
Почва для фашизма
До войны Европа представляла более-менее единое место со свободным передвижением людей, инфы и капиталов. Очень похоже на современный Союз европейских государств. Данный порядок обеспечивало равновесие меж большими империями, поделившими Европу на сферы воздействия.
По итогам войны империи или пали, или были демонтированы, а народы, их населявшие, «освобождены от имперского гнёта». И Европа не стала быть единым местом, превратившись в лоскутки торопливо нарезанных «государственных стран». Она упала в реалии даже не Средневековья, а родоплеменного строя со всеми вытекающими последствиями в виде закрытых границ, ксенофобии, зашкаливающей злости и пр. В государственных государствах плодились диктатуры и деспотии, имевшие очевидно выраженный националистический, а то и честно нацистский нрав. Юзеф Пилсудский в Польше, Карл Густав Маннергейм в Финляндии, Аугустинас Вольдемарас в Литве, Карлис Ульманис в Латвии, Миклош Хорти в Венгрии, Антониу ди Салазар в Португалии… Даже Испанию, в Первой мировой роли не принимавшую, накрыла эта инфекция — тирания Франсиско Франко там выдержала до 1975-го. В Чехословакии, очевидной жертве Мюнхенского сговора 1938 года, сейчас после занятия Судет Гитлером появились метастазы: Словакия объявила об независимости, а позже и независимости. И всё бы ничего, но тот режим Йозефа Тисо до этого времени именуют «клерикальный фашизм». И повсюду подстрекательство ненависти и припирания меньшинств, иногда доходящие до геноцида. Это цивилизация?
Заместо эпилога. На сцене новый фаворит
По итогам Первой мировой был установлен новый эталон. До войны условным фаворитом «истинной западной цивилизации» была Великобритания. Держава, над которой не входит солнце. Она вступила в войну мировым кредитором, фунт стерлингов был запасной валютой, а все огромные дела в мире экономики решались в Лондоне.
После войны Великобритания уже заемщик, запасной валютой становится бакс, а центр экономической активности переезжает на Уолл-стрит Нью-Йорка.
Меж иным, точно в Соединённых Штатах настояли на том, чтоб Европа после Первой мировой войны должна быть поделена «на базе государственных границ»…
Вторично данный процесс был введен в эксплуатацию после окончания прохладной войны, когда на карте Европы у границ РФ {вновь} появились «мелкие, но гордые державы», где патриотизм и ксенофобия в порядке вещей.
А основное, там, как и после Первой мировой, отыскивают и находят неприятеля на Востоке.
По материалам: aif.ru